В категории материалов: 5 Показано материалов: 1-5 |
|
Ошибка.1. Надя, приложив усилия,
распахнула тяжелую дверь, и её тут же обдало
потоком теплого воздуха, пахнущего больницей. Этот запах никогда не
перепутаешь с другим, как и запах булочной. Надя быстро сориентировалась и направилась к окну регистратуры. –
Девушка, к вам сегодня утром по скорой помощи поступил Соколов Дмитрий
Анатольевич, скажите, пожалуйста, где он сейчас? – запыхавшимся голосом
спросила Надя. – Минуточку, – девушка не спеша открыла журнал, – Та-а-к, Соколов… Это с
передозировкой который? – Она внимательно посмотрела на Надю: – А Вы ему
кто? – Я? Я его подруга… – К нему можно только родственникам. – Значит, он жив! – обрадовалась Надя, – В какой он палате? – Он в реанимации. Еще раз повторяю: к нему можно только близким
родственникам. – Я его невеста, почти жена, понимаете? – "Почти” не в счет. Только близким родственникам, – на слове "близким”
было сделано особое ударение. – Да, Боже мой, – сорвалась на крик Надя, – я от него ребенка жду, а вам
важнее штамп в паспорте? Мед-регистратор еще раз посмотрела на Надю многозначительным взглядом,
покачала головой и сказала: – Ну, ладно, идите, раз так, – и шумно вздохнула, – По коридору направо
лифт. На шестой этаж, палата третья. – Спасибо, – и она метнулась в указанную сторону. Санитарка, убиравшая в регистратуре, тоже шумно вздохнула и полушепотом
проговорила: – Господи, и от таких еще рожают, а потом удивляются, почему дети
больные… – Не говорите, Анна Степановна… Но Надя уже не слышала этих слов. 2. Димка был необычайно бледен. К
нему тянулась целая паутина разноцветных
трубочек. Тишину нарушал гул аппаратуры. Лидия Андреевна, мама Димы,
только что вышла, оставив их наедине. К тому же ей необходимо было
отдохнуть. Надя смотрела на него, качая головой и шепотом приговаривая: «Ну, что же
ты наделал, а?» По щекам ручьями бежали слезы, которые она не вытирала,
потому что не чувствовала их. Димкина холодная рука недвижимо покоилась
в её горячих ладонях. Он тихо дышал. Только это говорило о том, что он
жив. В голове Нади роилась целая стая мыслей. Доминировала одна: как
случилось, что после двух с половиной лет «завязки» Димка совершил
такое? Неужели это возврат к прошлому? Что-то не похоже. «Дура я, дура!
Надо было вчера обо всем ему рассказать. Он так хотел ребенка, а я
тянула с этой новостью. Все хотела ему результаты анализов с
подтверждением… Может, он бы и не лежал сейчас здесь.… И все-таки, что
же произошло? Надо срочно поговорить с Лидией Андреевной, может, она
что-нибудь знает.» 3. – После того, как Дима проводил тебя,
раздался телефонный звонок. Дима
сам взял трубку. Он поговорил где-то с минуту и быстро собрался уходить.
Я спросила, куда он и надолго ли. Времени-то было уже много. Димочка
ответил, что друг его проездом в нашем городе и им надо увидеться, и что
это ненадолго. Да, еще сказал, что если ты будешь звонить, он
перезвонит завтра утром. Я удивилась. Значит, он придет поздно?
«Конечно, – ответил он мне, – у него поезд на 00.30. Повожу и приду.» Но
он не пришел ни в час, ни в два, и ни в пять. В половине восьмого
позвонили из больницы и сказали… – Лидия Андреевна снова заплакала, –
сказали, что он в реанимации… Передозировка наркотиков… Господи,
только-только начали забывать этот кошмар. Наденька, ведь он же сам
решил, что все, пора покончить с этой гадостью. При чем и к алкоголю, и к
табаку не притрагивался… Нарадоваться не могли с мужем. Да, что я тебе
рассказываю, ты и сама все это знаешь. Что же теперь будет, а? Неужели
он вернется к старому, Наденька? – Ну, что вы, что вы, Лидия Андреевна! Не надо так думать. Нужно
выяснить, что это за друг. Не нравится мне все это. – А как мы узнаем? – Я думаю, надо подождать, когда Дима в себя придет. 4. Надя
задремала. Она несколько часов подряд разговаривала с Димкой, как
советовали врачи. Говорила, что он ей нужен, что у нее для него есть
сюрприз, что любит его и не верит, будто он вернулся к старому. Так
незаметно она и задремала. – Надя… – позвал ее голос Димы. Она вскочила, как ошпаренная. Димка смотрел на нее своими синими
глазами, окаймленными темными подковами теней. – Дима… Дима! Ну, наконец-то, соня, – защебетала она, смеясь сквозь
слезы, – как ты нас напугал. Ну, что ты такое придумал, глупенький мой?
Димка. Я так соскучилась по тебе. – И я… – слабым голосом ответил он. И добавил: – Прости. – Ничего-ничего, все в порядке, не волнуйся, тебе это вредно... Главное,
что ты жив. Теперь все будет хорошо, правда? – Да, Надя, теперь все будет хорошо. Я обещаю.
Продолжение здесь.
|
Продолжение. 5. – Вы к
Соколову, – Надю остановил врач. – Да, а что случилось? –
насторожилась она. – Зайдите на минутку ко мне в кабинет. Это очень
важно. – Хорошо. Идемте. Доктор пригласил её сесть в кресло. Сам
сел напротив. – Извините, что я задам вам несколько нескромных
вопросов, но у меня нет
другого выхода. Итак, вы являетесь невестой Соколова? – Да, и что
здесь такого? – Надя приготовилась к обороне, хотя
нападений, пока, не было, но она чувствовала, что этот разговор
неспроста. – Вы знали, что Андрей наркоман со стажем? – Знала. Но
он более 2-х лет не употребляет наркотики, и отказался от
спиртного и табака. – Показательно и похвально. А вы никогда не
интересовались его
анализами? – Я что-то не пойму, к чему вы клоните, доктор? Я знаю,
что он не болел
ни одним из видов гепатита. Он мне сам это сказал, показывал анализы, и
удивлялся, что не подцепил эту заразу. И вообще, он был не заядлым
наркоманом. Ну, курил там разную чушь, несколько раз пробовал колоться
какой-то смесью лекарств. Он сам говорил. Но до серьезных наркотиков
дело не доходило. – Может быть. На этот раз в его крови нашли следы
героина. Но не в этом
дело. А анализы на СПИД он сдавал? – На СПИД? Н-не знаю… – вдруг
оробевшим голосом ответила она, – А
почему вы спрашиваете? – Когда к нам поступают такие вот пациенты, мы
берем анализ крови на
ВИЧ-инфекцию. Мало ли что. К сожалению, анализ положительный. И я, как
врач, должен поставить вас в известность, предполагая, что вы вступали с
ним в интимную связь неоднократно, так ведь? – Нет… , нет… Не может
быть. Это невозможно, доктор! Я же… я же жду от
него ребенка… – в глазах замерцали яркие звезды, и все мгновенно
померкло. 6. – Надя, Наденька, – звал ее голос Димы из далекого
далека. Она слышала
его и хотела ответить, но сил не было пошевелить языком. Она открыла
глаза. Димка смотрел на нее глазами скорбящей собаки: – Девочка моя,
наконец-то. – Дима, – Надя вспомнила разговор с доктором и весь ужас,
рассказанный
им, – Дима, ты знаешь… – Я знаю. Просить у тебя прощения нет смысла.
Это невозможно простить… – О чем ты? – О СПИДе. – Нет, Дима, я
о другом. – О чем? – У нас будет ребенок. – Что? – Да-да,
Дима, ребенок. – Но это же… это ужасно! – Ужасно? Почему? Ты так
хотел его… – Да, и хочу. Но если у меня СПИД, то, вероятно, он есть и
у тебя, …
прости… А значит, и у нашего не родившегося ребенка. – Какой же ты
пессимист. Я видела передачу, в которой говорилось, что
ребенку может не перейти этот вирус. До трех лет их наблюдают, чтобы
поставить окончательный диагноз. Я верю, что нам повезло. – Эх,
Наденька, мне бы твою веру. – Мое имя обязывает меня надеяться на
лучшее. И, кроме того, ты сам
обещал мне, что все будет хорошо. – Похоже, я ошибался… –
Поживем, увидим. 7. На удивление, у Нади не выявили вирус СПИДа.
Это было чудом. Возможно,
вирус был занесен в этот последний раз. Дима радовался больше всех:
ребенок будет здоров. Ну, а он сам… Что ж, он заслужил, наверное, этого
наказания. Сколько ему отмерено, столько он и проживет. Главное, он
увидит своего ребенка, здорового ребенка. Это самое главное. Теперь он
это понимал отчетливо, как то, что жить без воздуха нельзя. Он много
раз раскаивался в том, что делал. Но сейчас это раскаяние было
неистовым: он едва не погубил сразу двух самых дорогих в его жизни
людей. О себе же он думал в последнюю очередь. Теперь главное они – Надя
и малыш. Наде удалось выяснить, что произошло в тот злополучный
вечер. Оказалось,
что тот друг тоже был наркоманом, (как и предполагала Надя) который и
«познакомил» Димку с этой заразой. Был он в городе, действительно,
проездом, но не один. Когда он узнал, что Димка завязал с этим делом, то
просто вскипел. Он рассчитывал на другое: ему нужно было срочно продать
товар, а Димка лучший клиент – работает, при деньгах, да и друг,
как-никак – а тут такой разворот. Слово за слово, возникла ссора. И так
как «друг» с товарищами были уже под кайфом, они решили отомстить ему
своим излюбленным способом: снова подсадить его на иглу. Но ошиблись в
дозировке и чуть не убили Димку. Последнее, что запомнил Димка,
погружаясь в свинцовый туман, резкий
милицейский свисток и топот, а потом темнота и Надя, уже в этой
реальности. Надя искренне надеялась, что этих подонков схватили. Она
решила, что
обязательно выяснит это, тайком от Димки. 8. Курс лечения подошел к
концу. За ним приехала Надя. Они забрали
больничный лист, выписку из карточки и уже, было, собирались покинуть
больницу, как Надя вспомнила, что забыла в машине цветы и конфеты для
врачей, спасших ее будущего мужа. (Да, они решили пожениться, не смотря
ни на что.) – Я сам схожу за ними, ладно? Подожди меня здесь. –
Хорошо, иди. Надя теребила в руках выписку и больничный лист. От
нечего делать, она
перечитывала документы и заметила ошибку: не тот год рождения поставили и
в больничном, и в выписке. – Вот дают! Хорошо, что сейчас заметила,
а то пришлось бы еще мотаться. Она дождалась Димку, и они вместе
пошли к врачу и с тем, чтобы
отблагодарить и чтобы исправить ошибку. Врач взглянул на выписку,
извинился и сел переписывать заново. – Ну, работяги, чем думают, чем
смотрят. Доверил пустячное дело молодому
коллеге, а он такого нагородил. Вообще-то, у нас был еще один Соколов,
поступивший с вами в один день, только он помоложе. Это его год рождения
они и поставили. Кстати, он абсолютный ваш тезка, то есть тоже Соколов
Дмитрий Анатольевич. Бывает же такое! – А анализы тоже совпадают? –
съязвил Дима. Врач посмотрел на него с едва заметной улыбкой, уловив
юмор, но потом
взгляд его изменился, словно, он испугался чего-то. Вдруг, вытащил
какую-то папку из стола, быстро перелистал, нашел что-то и резко хлопнул
рукой по столу. Вытащил вторую и трагически покачал головой. Надя
оторопела от всех этих действий. В ее душе вспыхнул очень тусклый
лучик надежды, но с каждой секундой он набирался сил. На лице
непроизвольно появилась улыбка. – Вот, старый пень! – ругался врач, –
Здесь тоже его год рождения! Что
же я наделал, а? Ну, судите меня, как хотите. Виноват, дальше некуда.
Это не ваши анализы, Дмитрий. Вот ваши, – он ткнул в бумажку с какими-то
показаниями, но главное с надписью «… отрицательный… ». Надя
подпрыгнула и кинулась на шею доктору, смеясь и плача. Она
расцеловала его в обе щеки, приговаривая «Спасибо вам, спасибо!». Потом
кинулась к Димке со словами «ты здоров!». Они кружились как
сумасшедшие. А врач, качая головой, проговорил: – Хорошо, что вы
заметили эту трагическую ошибку… 9. Димкиных
дружков все-таки поймали и посадили. Наде не пришлось тайком от
мужа узнавать, что же произошло дальше с его «друзьями», потому что
Димке пришлось выступать свидетелем на суде, и она пошла вместе с ним.
Они оба очень волновались. Но все прошло без эксцессов, хотя от таких
мероприятий всегда остается неприятный осадок. Но время лечит даже более
тяжелые раны, и эта тоже зажила.
- Абсолютного сюрприза не
получилось, хотя Надя и тянула до последнего:
количество покупаемых для малыша вещей, полностью дублировалось, что и
вызвало усиленный интерес Димы. Пришлось сказать, что малышей будет
двое. Но кто? Это оставалось секретом до последнего момента, даже для
Нади. Не было предела радости обоих дедушек, как и радости обеих
бабушек, не говоря о самих родителях, когда им сообщили, что родились
мальчик и девочка. Но самым важным было то, что дети здоровы. Дима
походил на наседку. Он отходил от малышей только по крайней
необходимости. Ему не верилось в такое невероятное счастье: у него жена и
двое прекрасных близнецов и все, включая его самого – здоровы! Воистину,
Бог милостив … к осознавшим...
Светлана Якунина.
26.11.2003 г. |
Сочельник. 1. Замок мягко щелкнул, удаляющиеся шаги родителей за дверью стихли, и
настала полная тишина. «Ну, вот и все. Сама себе хозяйка.» Ксения шумно
вздохнула, прошла в зал и плюхнулась на мягкий диван.
Сегодня сочельник – канун Рождества. В такие дни обычно происходят
чудеса. Но она не ожидала ничего. Ей просто хотелось, чтобы ее оставили в
покое. Хотя бы в этот праздник. Потому-то она придумала историю с
гостями. Всем сказала – родным и друзьям – что будет отмечать праздник
дома с новыми знакомыми, среди которых есть холостые и перспективные.
Такая новость родителей не испугала, напротив, обрадовала: в кои-то веки
дочь решила повеселиться. Они быстро сориентировались и решили поехать с
ночевкой в гости к маминой сестре. Им очень хотелось устроить жизнь
единственной дочки.
Но, то ли Ксения была слишком требовательна, то ли женихи какие-то не те
попадались, потому что она до сих пор не нашла свою судьбу. Подруги
давно повыходили замуж, завели детей и даже проводили их в школу. А она
все еще была в поисках большой любви.
Подруги, под стать родителям Ксении, тоже задались целью выдать ее
замуж. Может быть, опасались за своих мужей. Ксения хороша собой:
черноброва, черноглаза, длинные густые волосы всегда заплетены в толстую
косу, стройная, высокая. Подруги шутливо называли ее «наша Татьяна
Ларина» в основном из-за серьезности и молчаливости.
Каждый праздник они чуть не насильно тащили ее к себе в гости. Тогда она
окончательно перестала любить торжества. Ей было скучно. Ксения сидела
всегда где-нибудь в уголке и читала, что попадалось под руки. Этот
праздник грозил ей тем же. Но она не смогла бы вынести еще один,
особенно после только что прошедшего Нового года. Еще будучи в гостях,
она уже придумала отговорку. И осуществила задуманное. Правда, пришлось
потратить время на приготовление изысканных блюд. Хорошо догадалась
сказать, что будет всего три человека. Но и за четверых она, конечно, не
съест. Выход видела один: впустить колядующих и накормить их.
Она полистала свежий журнал «Караван». Красивые лица знаменитых людей.
Почему-то это вызвало грусть. Она отложила дорогое издание, так любимое
Ксениной мамой. Тут вспомнила, что забыла купить хлеба. Правда, зачем
он ей. В хлебнице было два кусочка, которых ей через глаза. Ах, да,
колядующие!
Она оделась, взяла пакет, кошелек и вышла из дома. 2. Погода стояла дивная. Настоящая рождественская. В этом году зима была
очень снежная. Легкий морозец приятно пощипывал щеки. Небо усыпано
звездами. Где-то среди них должна быть Рождественская. На душе стало так
легко, приятно и радостно.
Она шла по улице и улыбалась. Словно из ниоткуда ей под ноги выскочила
девчушка-цыганка. Она с широкой улыбкой на лице предложила погадать.
Ксения улыбнулась и попыталась отказаться. На помощь девочке вышла
старая цыганка. Видимо, ее бабушка, а может и прабабушка, учитывая их
ранний возраст замужества. Старуха хрипловатым голосом сказала:
– Красавица, не бойся, не обману. Давай погадаю. Всю правду скажу, денег
не возьму.
– Спасибо, не надо, – вежливо ответила Ксения и внимательно посмотрела
на старую цыганку с внучкой: ей показалось, что они голодные. Она
вытащила кошелек и достала оттуда пятидесятирублевую купюру. В кошельке
осталась только мелочь. Ксения прикинула, что этого ей хватит на
полбуханки. Цыганки стояли рядом, наблюдая за красивой и щедрой
женщиной.
Ксения протянула купюру старухе. Та взяла.
– Спасибо, красавица. И все же я тебе скажу, что будет. Счастье тебе
выпадет большое. И не за горами оно. А прямо под ногами. Сначала потеря,
а потом находка. Как увидишь звезды, а потом солнце, так знай – счастье
рядом.
– Да как же так, бабушка? Я ведь их и сейчас - звезды - вижу, вон они, –
показала она рукой в небо.
– Э, милая, те звезды не то, что эти, – и она, закашлявшись, отошла в
сторону, опираясь на хрупкие плечи девочки. Последняя обернулась и
сказала:
– Бабушка никогда не ошибается и не обманывает. Тем более в такой вечер.
Будет тебе удача, раз бабушка сказала, – и повела старуху к лавочке.
«Хм, надо же оскорбилась. Про военного что ли старуха намекала?»-
улыбнулась Ксения и зашагала дальше.
Внезапно у нее из-под ног ушла земля, ее словно выбили. До нее дошло,
что из рук рванули пакет с кошельком. В следующую секунду она лежала на
асфальте, покрытом льдом. Прямо над ней ярко горели звезды. Потом их
стало намного больше, а затем все они очень быстро погасли.
Следующее, что она увидела, после тьмы, это мужское лицо, выражавшее
крайнюю озабоченность. Ощутила, как горят ее щеки, но отнюдь не от
стыда, а от пощечин.
– Ну, слава Богу! Вы меня слышите?
– Да, – почему-то слабым голосом произнесла она.
– А сколько я показываю пальцев? – спросил он, показывая три пальца.
– Три. А в чем дело? – недоуменно поинтересовалась она. – Вы кто? И
почему… – она не договорила фразу, потому что над ней склонились еще два
лица. Она точно их видела недавно. Да, это старая цыганка и ее внучка. –
Что происходит? – Ксения поняла, что она лежит на земле. Тут она
вспомнила все сразу. Но что произошло, понять не могла. На ее вопрос
ответила девочка:
– Мы только с бабушкой отошли от тебя, как мимо пробежал какой-то пацан.
Он тебе пинком прямо по ногам дал, а когда ты падала, он пакет вырвал и
побежал. Вон туда, – она показала пальцем в сторону киосков.
Мужчина помог ей подняться. Они с девочкой отряхнули снег с дубленки.
– Вас не тошнит, голова не кружится? – заботливо спрашивал он.
– Нет, со мной все в порядке, только затылок больно.
– Еще бы, со всего маху и об лед! – тараторила девочка. – Мы подумали,
что ты умерла совсем. Хорошо, что дяденька мимо проходил, помог нам. Он
тебя за руку пощупал, в глаза посмотрел, а потом по щекам постучал
легонько.
– Да, уж легонько… – Ксения потрогала горящие щеки.
– Извините, если перестарался.
– Э, он тебя спасал! – заступалась цыганка.
– Я понимаю. Спасибо, – и тут она замерла, – Боже мой! Кошелек!
– Там было много денег? – спросил спаситель.
– Да какие деньги! Там были ключи от квартиры! Что же делать? – Ксения
заметалась, как раненый зверь, – Вот бестолочь! Как же я забыла
переложить их в карман.
– А что, дома никого нет? – поинтересовался мужчина.
– Конечно, нет! Так, надо идти в милицию. Может, поймают его или кошелек
найдут.
– Правильно, идемте, – одобрил спаситель.
– А вы, что тоже пойдете? – удивилась Ксения.
– Конечно, не могу же я вас вот так оставить на улице одну, да еще без
ключей. И я все еще не уверен, что с вами все в порядке.
– Я тоже с вами пойду, – заявила девчушка.
– Нет, – отрезала старуха, – ты не пойдешь.
– Почему, я же видела этого пацана?
– Вот именно. Пойди к нашим, и расскажи им все. Они быстрей найдут, чем
милиция. У нас своя почта, – хитро улыбаясь, уже к Ксении обращалась
старуха.
– Спасибо. Но в милицию я все-таки пойду. 3. Ксения расписалась на заявлении и отдала его дежурному. Он взял,
посмотрел и положил в папку.
– Идите домой, а мы будем искать.
– Домой? Да я же вам говорю, нет у меня ключей. Они были в кошельке,
который украли.
– А-а. Ладно, давайте вызовем МЧС. Они вам дверь вскроют.
– Да она металлическая. Это ее надо срезать. Представляете, что будет?
– А форточка или балкон открыты?
– Нет. Не особо жарко сейчас.
– Шутить изволите. Запасные ключи есть?
– Да, у родителей. Но они завтра к вечеру только приедут.
– Ну, в таком случае, идите к родственникам. Не сидеть же вам в
отделении всю ночь. Да и вероятность того, что мы его поймаем, сами
знаете…
– Так он вряд ли потащит кошелек с собой, скинет где-нибудь. Зачем ему
улика? Направьте кого-нибудь в ту сторону, может, найдут, – вступил в
разговор спаситель Ксении.
– Послушайте, вы кто?
– Я?
– Да, вы.
– Просто прохожий. Я помог этой девушке.
– Так вот, прохожий, хорошо, что помогли. Но попросил бы вас не учить
нас, как работать. Вы кто по профессии?
– Врач.
– Ну, вот видите! Я же не учу вас, как надо лечить. Хотя мне тоже многое
не нравится. Хотите дальше помогать, проводите девушку, куда она
попросит. Все. Вы свободны.
Ксения вздохнула, покивала головой. Перспективы никакой. Идти к друзьям?
Нет, ни за что. Сразу раскроется ее обман. Хотя можно подумать
хорошенько и придумать какую-нибудь красивую историю, содержащую долю
правды. Ее размышления прервал спутник.
– Как вас зовут?
– Что? А-а. Ксения.
– Очень приятно. Геннадий. Вы живете недалеко, так ведь?
– Да. В 103 доме.
– Надо же. А я в 105. Знаете что, я кое-что придумал. Только не
подумайте, что я с какими-то там мыслями… Может, согласитесь пойти ко
мне домой. Только, повторяю, ради Бога, не подумайте ничего такого… Я и
адрес свой в отделении оставлю, на случай, если найдут кошелек.
Ксения посмотрела на него внимательно. Он казался очень искренним. Это, в
общем-то, выход.
– Хорошо, я согласна. Но как ваша семья на это отреагирует.
Он улыбнулся:
– Моя семья будет рада такому гостю. Я сейчас, только адрес и телефон
оставлю дежурному, и пойдем.
Он быстро подбежал к окну, написал на листе данные и вернулся к ней.
– Вот теперь они позвонят, если что. Ну, идем?
Ксения кивнула головой: «Идемте.»
Продолжение здесь.
|
Попутчик. Посявящается Добрякову В.А.
1. Татьяна, наконец, дошла до своего купе и уже поставила тяжелый чемодан,
чтобы открыть дверь, но она открылась словно по волшебству сама.
Причиной "волшебства” явился высокий, крепкого телосложения мужчина лет
тридцати трех – тридцати пяти. Он немного растерянно посмотрел на
Татьяну, возникшую для него в дверях совсем внезапно, но, сообразив,
отошел немного в сторону, пропуская её, а потом помог занести и уложить
чемодан и сумки на багажную полку. Она поблагодарила его. Он немного
сконфуженно кивнул головой и вышел.
"Интересно, кто еще будет с нами в купе? Что-то не очень радует
перспектива ехать с этим типом наедине всю дорогу. Может, он сойдет
пораньше? Надо спросить.”
Через пять минут попутчик вернулся, постучавшись, прежде чем войти. За
время его отсутствия Татьяна успела обустроиться и переодеться в удобную
одежду. Мужчина искоса взглянул на неё и спросил:
– Я Вам не помешал? А то могу еще выйти погулять.
– Нет. Я уже успела сделать то, что мне нужно. Так что если надо, то я
могу выйти.
– Нет. Мне ничего не надо.
Повисла тишина, которую нарушил гудок поезда, тронувшегося в путь.
Мужчина сел на нижнюю полку, которая являлась его местом. Больше в купе
никто не пришел. "Значит, придется ехать вдвоем” – пришла к заключению
Татьяна. И произнесла вслух:
– Похоже, попутчиков больше не будет.
– Да, не будет, – сухо ответил он.
Молчание возобновилось. Мужчина вынул из сумки журнал и начал
сосредоточенно читать. Татьяна успокоилась относительно попутчика и
только теперь почувствовала сильную усталость. Она решила немного
вздремнуть.
2.
Что-то разбудило Татьяну, но что – она не поняла. Было темно. Поезд
мерно отстукивал километры железной дороги. Этот звук снова начал
убаюкивать её. Но чувство голода победило сон. Насторожила тишина в
купе: тут ли попутчик? Может, он спит? Неловко будет шуршать пакетами.
Она осторожно повернулась и, приподнявшись, посмотрела на полку соседа.
Он тихонечко сидел в углу. "Не спит, а свет не включил. Может, сидя
уснул?” Татьяна села и тихо спросила:
– Вы спите?
– Нет. Я, наверное, Вас разбудил? Журнал случайно упал, извините.
– Думаю, меня голод разбудил. А Вы почему без света?
– Но Вы же спали.
Татьяна кивнула головой:
– Понятно. Спасибо, – и включила свет. Попутчик поднял с пола журнал и
снова углубился в чтение. Она же вытащила пакет с едой. Достала пирожки,
бутерброды, суп быстрого приготовления, термос с чаем.
Попутчик вызывал у неё двойственные чувства: с одной стороны её
устраивало, что он не навязывал своего общения, как это обычно бывало,
вел себя скромно, с другой – ей казалось, что он чрезмерно замкнут, и
это вызывало какой-то дискомфорт. А как он был удивлен, даже ошарашен,
когда она появилась в дверях купе? Будто это было чем-то необычным.
Может, он просто привык ездить в купе один? Всё может быть. Тем не
менее, хоть и саму Татьяну нельзя было назвать образцом общительности,
но не до такой степени. Ей ехать пять дней и, если все время с ним и в
том же духе, то это будет тяжеловато. Она еще раз взглянула на соседа и
решилась заговорить первой:
– Простите, что надоедаю Вам. Кажется, мы в чем-то сходны: по-моему, Вы
не любите пустые разговоры, как и я. Но раз мы едем в одном купе, то
волей-неволей вынуждены общаться. А я привыкла обращаться к людям по
имени. Можно ли узнать Ваше?
Попутчик оторвал взгляд от журнала, из-под бровей взглянул на соседку и
ответил:
– Олег Иванович. Извините, что не спросил об этом первым. А Вас как
величать?
– Татьяна Сергеевна. Должна сказать Вам, что у меня есть один
недостаток: я не могу есть одна, когда присутствует другой человек.
Поэтому прошу Вас присоединиться. Бабушка чрезмерно меня любит, поэтому
здесь хватит на пятерых и на все пять дней пути. Так что не стесняйтесь,
ешьте, а то пропадут бабушкины труды. А они стоят того, чтобы их
оценили.
– Спасибо. В таком случае, – он снял с полки свою сумку и расстегнул
молнию, – не побрезгуйте и моей едой.
Он извлек котелку копченой колбасы, окорок, шпроты, потом просто
поставил на пол всю сумку возле ног Татьяны и сказал:
– Знаете что, распоряжайтесь этим по своему усмотрению. У Вас это лучше
получится, я не очень люблю возиться с едой. К тому же, оказывается, нам
вместе ехать все пять дней.
Татьяна изумилась такому повороту дел. Она с удивлением смотрела то на
сумку, то на попутчика. Но делать нечего, не спорить же, в самом деле,
как малые дети. К тому же, сама первая предложила.
– Ну, что ж, тогда идите мыть руки, а я накрою стол по полной программе.
Продолжение - здесь.
|
1.
Марина пыталась вспомнить, кто это, потому что была уверена, что знает
её, но никак не могла. Женщина была одета, как уличная девка, но девка
дорогая. Она почему-то то и дело оглядывалась и поторапливала спутницу.
Женщина-то уж точно помнила её, так как много болтала и увлекала за
собой, пока они не оказались у отцепленного вагона.
«Господи Боже, да кто же она? И почему так одета? Хотя я тоже выгляжу не
лучшим образом. Странно, почему?»
Они вошли в тамбур вагона, который оказался довольно просторным.
– Проходи-проходи! Не бойся. Здесь все свои, – и она распахнула дверцу в
сам вагон, который на самом деле оказался просто притоном. Туда-сюда
сновали девицы в кружевных корсетах, черных чулках в сеточку и
беспричинно громко хохотали на скабрезные замечания клиентов, ведущих
себя просто омерзительно. Среди них были мужчины и с европейской
внешностью, и с азиатской, и с арабской, и даже африканской.
«Куда я попала? Зачем? Что происходит?»
Судя по всему, приведшая её сюда дама, была хозяйкой заведения. Она с
милой улыбкой подошла к какому-то невысокому толстяку, шепнула что-то, и
они вместе направились к Марине.
– Познакомься, дорогая, это … – Марина не разобрала имени, она думала о
другом.
Мужчина плотоядно подхватил девушку под руку, увлекая её к черному
кожаному дивану.
«Это какой-то кошмар! Ничего не понимаю. Она приняла меня за «свою»? А
это клиент? Надо срочно бежать отсюда!»
Марина любезно улыбалась, и все время старалась отдалиться от противного
толстяка. Вдруг послышался шум, возня, крики и выстрелы.
«Этого только не хватало!»
Толстяк кинулся куда-то бежать, все суетились, старались спрятаться,
стоял визг. Марине стало по-настоящему страшно. Дверь в вагончик
отворилась, и в проеме показалось трое крепких вооруженных парней. Они
начали стрелять. Марина сжалась в комок, затем скользнула вниз,
прижавшись к стене и дивану одновременно, и притворилась мертвой.
Все стихло. Кто-то сказал: «Все?». «Похоже на то.» Под их ногами что-то
захрустело. Марина услышала приближающиеся шаги. Человек остановился
возле неё. Марина слегка приоткрыла веко и увидела огромного парня,
смуглого метиса. Он стоял над ней с пистолетом и смотрел, прищурив
глаза. Она престала дышать. «Неужели выстрелит? Боже мой, я же тут
случайно… » Повисла бесконечная пауза. Сердце стучало слишком громко.
«Живых нет?» «Сейчас проверим.» И вдруг она почувствовала, что к темени
прислонился холодный металл. «Неужели?..» Короткая пауза и … щелчок, как
в замедленных кадрах фильма. «Выстрелил все-таки… » – пронеслась
последняя, вялая мысль. Она отчетливо слышала звук движущейся в мозгу
пули. Было не больно, но очень обидно, что отняли жизнь незаслуженно.
Слух медленно гас, словно выключали радио, но она разобрала последние
слова «Теперь живых нет», и наступил полный мрак… Продолжение - здесь.
|
|